Недавно в России отметили бесславную дату – 17 лет со дня теракта в школе Беслана. Угрозе терроризма, экстремизма и в целом деструктологии были посвящены лекции, которые в разных городах Мурманской области прочел крупнейший российский религиовед и исламовед Роман Силантьев. Роман Анатольевич – доктор исторических наук, профессор кафедры мировой культуры, кафедры теологии и заведующий лабораторией деструктологии Московского лингвистического госуниверситета. Автор более ста публикаций в различных энциклопедиях, более ста публикаций по исследованию ислама. Автор-составитель «Интерактивной карты всех религиозных общин России».
Несет также общественную нагрузку. Он – заместитель председателя Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции и член Экспертного совета ВАК при Министерстве образования и науки по теологии. Выступал за то, чтобы православные священники проповедовали угрозу ваххабизма, при этом является «оппонентом идеологии толерантности».
Роман окончил географический факультет МГУ, любит путешествовать, на выезде активно читает лекции. Начиная с 2004 года посетил все субъекты Российской Федерации. С Романом Силантьевым нам удалось пообщаться после его лекции в Североморском духовно-просветительском центре.
– Роман Анатольевич, какие тенденции происходят в современном исламе?
– Скорее, положительные. Был очень опасный как для самого ислама, так и для всего человечества, ваххабитский проект. Подавляющее число террористических организаций в мире несли ваххабитский характер. В России так и вообще – все. И когда появился ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в России), контролировавший территорию с 10-миллионным населением, была серьезная опасность экспансии, создания новых ваххабитских государств. Пик его активности пришелся на начало 2015 года, однако вмешательство России ситуацию развернуло. За последние шесть лет с начала операции в Сирии, ваххабиты понесли большой урон и резко снизили активность.
Кроме того, сильным ударом по ним стала победа в Афганистане «Талибана» (террористическая организация, запрещенная в России), который не является ваххабитским движением, напротив, ему враждебен. Хотя сам по себе он, конечно, тоже радикален.
– Как обстоят дела с проблемой терроризма в России?
– Угроза терроризма в России стала куда менее актуальной, но не исчезла. Террористические угрозы предотвращаются спецслужбами примерно дважды в неделю. В прошлом году в Мурманске был ликвидирован игиловец, по оперативным данным, русский мусульманин из Североморска. Самое глухое место, где ловили террористов, это Бабаевский район Вологодской области. Там в каком-то леспромхозе существовала игиловская ячейка. Кроме того, нельзя не сказать о колумбайнах – школьных расстрелах. Они пока не признаются терроризмом, но по факту это особая форма террора.
– Мурманская область кажется безмятежным регионом.
– Конечно, здесь намного спокойней, чем в той же Карелии или Санкт-Петербурге, где не так давно обезвредили крупную ваххабитскую группировку, состоявшую из уйгуров и узбеков из Ферганской долины. Не сравнить с республиками Северного Кавказа, крупными мегаполисами или той же Свердловской областью со скандально известным экстремистом – бывшим схиигуменом Сергием Романовым. Наверное, это связано с повышенным количеством военных и различных спецслужб.
– Как избежать опасности террористических течений среди военнослужащих?
– На надо допускать в части и на корабли носителей радикальной идеологии. Не раз они впоследствии расстреливали своих сослуживцев. Иметь на корабле или подлодке ваххабита очень опасно. Есть тесты, позволяющие отличить ваххабитов от традиционных мусульман. Конечно, в воинских частях и лекции надо читать. Мы читали, кстати, подводникам в Вилючинске на Камчатке. Духовная безопасность – это сфера, с которой должен быть знаком каждый человек.
– Известно, что вы любите путешествовать.
– Совмещаю приятное с полезным. Мы ведь читаем лекции не только православным, но и военным, правоохранителям, педагогам, заключенным и даже мусульманам. Если есть возможность съездить, посмотреть, как люди живут, почему бы этого не сделать. Это интересно, страна-то у нас огромная. Бывает, что и без лекций езжу, в маленьких городах читать особо некому. В России примерно 1125 городов, хотя их количество ежегодно меняется. Мне осталось посетить около тридцати. Из Североморска еду в Заозерск. Считайте, плюс еще один город. Также я объездил порядка 80 стран.
– А в Мурманской области вы впервые? Какие впечатления?
– Нет, я здесь уже в четвертый раз. Приехал на четыре дня. Впервые был здесь еще в 2001 году. Видно, что регион развивается. Появилось много новых дорог, растет промышленность, есть рабочие места. Резко вырос авторитет армии и флота, престижно стало быть офицером, появился конкурс в военные училища.
– Как вы формулируете цель визита?
– Просветительская. Обрисовываем основные угрозы с учетом их актуальности на сегодняшний день. Угроза классических сект в последние десять лет понизилась, но появляются новые. Наша основная задача – минимизировать число людей, попадающих в их сети.
– Как вы пришли к тому, что стали заниматься темой экстремизма?
– Сталкивался с сектами с детства. Когда еще учился в школе, буддийская секта «Аум синрикё», та, что устроила газовую атаку в Токийском метро, активно вербовала адептов в метро московском. Я уже тогда пытался противодействовать им и даже преуспел в этом. А позже понял, что это сама по себе очень интересная тема. С ее помощью можно описывать новые явления. Скажем, для биолога весьма затруднительно найти новый вид животного или растения. А здесь можно, столько всего на наших глазах зарождается и развивается, только успевай излагать.
– У вас вышла книга по деструктологии. Много ли в России различных культов, чем они так опасны?
– Их разновидности исчисляются тысячами. Величина какой-нибудь из них может не превышать сотни человек, и мы о них ничего бы никогда не узнали, если б не громкие преступления. Недавно в Карелии стало известно о случаях ритуального каннибализма, были пойманы два сатаниста, которые двоих своих друзей банально съели. Один дагестанский полицейский, этнический мусульманин, принял веру Кощея Бессмертного и принес ему ритуально в жертву шестерых человек. Есть такая Секта Летающего Макаронного Монстра. Несмотря на потешное название, секта уже имеет свою мученицу, которая так же ритуально добровольно ушла из жизни способом, который запрещает указывать российское законодательство.
– Расскажите о движении антипрививочников.
– Знаете, что такое конспирология? Это совокупность лженаук. Конспирология может быть, скажем, исторической или географической, как, к примеру, «Общество плоской земли». А может быть медицинской. Существует движение, отрицающее СПИД или утверждающее грибковый характер рака, который они лечат пищевой содой. Есть люди, которые лечатся исключительно мочой или, скажем, раствором поваренной соли. Антипрививочники в этом ряду – наиболее крупное явление, у них десятки миллионов последователей. Исходят они из того, что любая власть враждебна своему населению и заинтересована в сокращении его численности. На самом деле, даже фашисты не были заинтересованы в уничтожении всего населения, а только его определенных групп. Даже игиловцы только против инакомыслящих. В этой идее нет логики.
– Кто еще сейчас, так сказать, в тренде?
– Леваки. Сейчас можно насчитать порядка 60 сект этого направления. У меня вышла книга об этом «Некроманты наших дней». Пляски на костях погибшего государства. В основном, их адепты – это пенсионеры или предпенсионеры. Они считают себя советскими гражданами, уверены, что СССР возродится, объявляют себя генералиссимусами, генсеками, председателями КГБ, НКВД, «Смерша» и т.д. Торгуют будущими министерскими должностями, различными документами за так называемые «оккупационные», то есть, современные российские рубли. Секта «Верховный совет СССР» продает советские паспорта. Секта «СССР» (Союз современных сил Руси) продавала разрешение на торговлю спиртным. Каждому адепту после победы советской власти она обещала пятьсот тонн золота в руки.
Есть секта «Свидетели СССР», у которой десятки тысяч адептов. Они сжигают вышки сотовой связи, планировали теракт в Ижевске, хотели зарезать раввина в Краснодаре, против прививок опять же активно выступают.
– Сколько книг Вы написали? Над чем работаете сейчас?
– Порядка тридцати. Серия по исламу, серия по деструктологии. Пожалуй, наиболее известная из них – это «Новейшая история исламского сообщества в России» (2005 г.). Сейчас заканчиваю книгу о православных сектах, она должна увидеть свет уже в сентябре. Затем планирую выпустить фундаментальный труд о неоязыческих культах.
– А какой последний фильм посмотрели?
– «Солнцепек». О войне в Луганской народной республике.
Игорь Глуцкий. Фото автора.
Североморские вести
