Чтобы убедиться, что йога ныне – весьма модное и широко распространенное явление, достаточно прогуляться по улице где-нибудь в Москве, Санкт-Петербурге, Волгограде, Калуге или любом другом крупном городе. Вам обязательно попадутся на глаза если не сами вывески йога-центров, то их реклама. Можно выйти не на улицу, а в интернет. «Яндекс» по запросу «йога» выдаст вам более 850 млн. результатов, а по запросу «Православие» – 474 млн. – почти вдвое меньше.
После того как был разрушен Советский Союз с его безбожной идеологией, ей на смену не пришла никакая иная. Наоборот: государство объявило, что отныне не станет поддерживать никакую идеологию. Но так не бывает. Отсутствие идеологии – это тоже определенная идеологическая установка, и она способствовала невиданному размножению всего того, что десятилетиями подавлялось и сдерживалось государственным прессингом. Из подполья вышла и Церковь. Но умы и сердца большой части бывших советских граждан пленили иные явления и учения, представители которых также выбрались на поверхность и сразу начали заявлять и рассказывать о себе на телевидении, в интернете, печатных и иных СМИ: экстрасенсы, маги, астрологи, гадалки, приверженцы нетрадиционной медицины и, конечно, йоги…
Что общего между йогой и материализмом
Что приводит людей в йогу? В моем случае это была тяга к чему-то таинственному, к учению, показывающему путь к овладению сверхспособностями: телепатией, задержкой дыхания и т.п. Первое знакомство с йогой у меня состоялось еще в начальной школе благодаря старшему двоюродному брату. Уже тогда, в начале 1980-х, я сидел на занятиях в позе лотоса, а учительница делала мне замечания и просила сесть «по-человечески». Последним моим наставником был инструктор фитнес-йоги, с которым еще в 2008–2009 годах мы интенсивно восстанавливали порядком забытые за время моей офисной деятельности азы аштанга-йоги. Между этими двумя «учителями» было множество книг, групп, семинаров и преподавателей.
После тридцати мне стало интересно докопаться до сути йоги, а место физических упражнений – асан – стали всё больше занимать медитативные практики. Дело в том, что если человек занялся йогой и не бросил, то рано или поздно он обнаружит, что сидеть в одних и тех же позах изо дня в день, выполнять одни и те же упражнения – скучно. Однажды перед ним неизбежно встанет вопрос: а зачем всё это нужно? Так было и со мной: я стал искать смысл. И однажды узнал, что в индуизме есть такое понятие – пралайя, которое означает (несколько упрощая) циклическое разрушение всего мироздания. Неважно, чем ты занимался (йогой или чем-то другим), к чему стремился, сколько раз рождался и к какому сословию или касте принадлежал, – в конце концов все души, хотят они того или нет, соединятся в некоем «золотом яйце», в которое свернется всё мироздание, когда в очередной раз «день Брамы» сменится «ночью Брамы». Произойдет конец вселенной, и всё исчезнет. С точки зрения йога, бессмертия индивидуальной души не существует – с началом нового «дня Брамы» души вновь возникнут, но уже совсем другие, не те, которые были уничтожены. Бессмертен только безличный абсолют – Брахман.
Всё это имеет очень много схожих черт с материалистической картиной мира, «теорией пульсирующей вселенной» и т.п. Хотя в индуизме, частью которого является и йога, много направлений – от почти атеистических и агностических до пантеистических, признающих множество богов и близких к язычеству.
Тогда какую цель преследует йог? Он стремится достигнуть состояния самадхи и мокши – «освобождения». Это освобождение от существования, от самого бытия, которое йог понимает как сплошное страдание. Йог верит в реинкарнацию, в многочисленные перерождения, но он вовсе не стремится к ним, а, напротив, всячески старается избежать, потому что всё это для него – лишь умножение страданий.
Когда я осознал, что, с точки зрения йоги, человека в любом случае ожидает смерть, причем не только физическая, но и смерть души (прекращение ее перерождений и слияние с индифферентным абсолютом), – мне это перестало быть интересным. Еще несколько позже, летом 2010 года, я впервые «случайно» попал в Свято-Пафнутьев Боровский монастырь, и с тех пор моя жизнь начала изменяться.
Почему йога не может быть внерелигиозной
Почему бы не заниматься йогой просто как гимнастикой, не погружаясь в ее мистические и оккультные глубины? Я глубоко убежден, что это невозможно (разве что кому-то «повезет» и увлечение йогой окажется мимолетным). Йога – это часть религии индуизма, и никуда от этого не денешься. Само слово yoga происходит от санскритского yuj, что значит «сопрягать, связывать». А «религия» – от латинского religare: «связывать, соединять». В обоих случаях имеется в виду, что человек устанавливает связь с Богом – или с какими-то иными силами, невидимыми, но способными взаимодействовать с ним. Таким образом, говорить, что йога внерелигиозна, по меньшей мере нелогично: «йога» и «религия» – практически синонимы. Другое дело, что люди редко вникают в смысл слов.
На сайтах, посвященных йоге, можно встретить цитаты из Евангелия, утверждения о том, что будто бы Сам Христос был йогом, и тому подобное. Это говорится в расчете на тех «православных», но не воцерковленных людей, которых в России подавляющее большинство. Статистика тут известная: православными себя официально считают 70–80% россиян. Однако тех, кто причащается хотя бы один раз в год, – менее 30%. А истинных чад Церкви, знающих Символ веры, ведущих активную церковную жизнь и регулярно причащающихся, – менее 5%. И, конечно, йоги используют определенные элементы схожести своего учения с христианским, чтобы привлечь в свой стан этих «либеральных верующих», которые признают себя христианами и, может быть, даже искренне хотят ими быть, носят крестики, но практически ничего не знают ни о Христе, ни о Его Церкви.
Вопрос о том, в чем принципиальная разница между Православием и йогой, начал волновать меня после посещения Свято-Пафнутьева Боровского монастыря. Я всё спрашивал тогда у духовных наставников: «А можно йогой заниматься? А почему нельзя?» И если на первый вопрос мне уверенно отвечали, то от ответа на второй как-то уклонялись. Мне захотелось во всём этом разобраться, прежде всего – для самого себя. Со временем это превратилось в тему семинарской работы, а теперь и в книгу под названием «Йога. Православный взгляд», которую в ближайшее время планирует опубликовать издательство «Символик» (гриф Издательского совета Русской Православной Церкви Р18-812-0445 предоставлен 9 августа 2018 года).
О сверхспособностях и смирении
На первый взгляд, этические принципы йоги очень похожи на библейские заповеди. Принцип Ахимса (ненасилие), кажется, эквивалентен заповеди «Не убий». Брахмачарья (половое воздержание) – почти то же самое, что «Не прелюбодействуй». Астея (неприсвоение чужого) – всё равно что «Не укради». Но вот что говорил о подобной схожести святитель Григорий Палама: «Ложь, недалеко отстоящая от истины, создает двойное заблуждение: поскольку крошечное различие ускользает от большинства, либо ложь принимают за истину, либо истину, по ее близкому соседству с ложью, – за ложь, в обоих случаях совершенно отпадая от истины». Эти слова точно описывают и ситуацию с христианством и йогой: разница становится заметна, когда начинаешь всё «раскладывать по полочкам».
На это не сразу обращаешь внимание, но в йоге нет заповеди о смирении. Нет вообще. Может быть, сами йоги начнут с этим спорить, но есть факт: в ключевом источнике по йоге – «Йога-сутрах», в их этическом разделе, – о смирении не сказано ни слова. А в христианстве заповедь о смирении – основополагающая. Блаженны нищие духом (Мф. 5: 3) – с этих слов начинается Нагорная проповедь Спасителя. И без смирения ни одна добродетель не имеет ценности.
Из личного общения с некоторыми уважаемыми мной адептами йоги я вынес такую мысль, что для них отсутствие гордыни – это, конечно, здорово, но оно нужно уже на самой вершине «духовного восхождения». А пока ты в пути, чтобы твой прогресс был более быстрым, нужна мотивация, которую задает в том числе и гордыня. Эго становится «двигателем прогресса». А смирение вроде бы и нужно, но – не сейчас: сначала мы пройдем все остальные этапы пути к «святости», а напоследок и от гордыни избавимся. Только вот удастся ли?
Поэтому христиане со смирения начинают – с самого начала полагаются на волю Божию, а не на свою.
Кто-то возразит: гордыня мотивирует человека добиваться всё большего и большего, а йог (по крайней мере, в классическом варианте) стремится к прекращению существования – цель, с гордыней вроде бы не согласующаяся. Тут надо ответить, во-первых, что сейчас «классической» йоги как таковой не существует не только в Европе, но даже на ее родине, в Индии. Допускаю (хотя не очень в это верю), что где-нибудь в Гималаях сохранились два-три гуру, которые практикуют «истинную» йогу. Но вообще йога – это довольно пестрый набор разных школ и направлений. У некоторых из них есть понимание, что овладение сверхспособностями питает гордыню и не помогает, а скорее даже мешает в духовном продвижении. Правда, тогда рождается вопрос: зачем те же «Йога-сутры» уделяют этим сверхспособностям такое внимание, целый раздел?
И не только «Йога-сутры»
В 1960-е годы на экраны нашей страны вышел фильм «Индийские йоги: кто они?». Йога преподносилась его авторами как философия, нравственное учение и оздоровительная гимнастика. Этот фильм внес свой вклад в популяризацию йоги в советском обществе – как и вдохновенные публикации о йоге в советских научно-популярных журналах, роман «Лезвие бритвы» Ивана Ефремова и некоторые другие события советской культуры и искусства. Но вот что интересно: в современном продолжении этого фильма, вышедшем под названием «Индийские йоги: кто они? 40 лет спустя», говорится уже напрямик: йога – это инструмент «пробуждения энергии и обретения сверхспособностей». Раньше эта сторона йоги так не акцентировалась. А сегодня, очевидно, именно такая реклама йоги и работает.
Человек хочет уподобиться Богу, и это нормально. Вопрос только в том, каким путем он идет. Адам, исполняя заповедь Божию, мог оставаться бессмертным и со временем стать подобным Богу, возделывая вверенный ему Богом мир и совершенствуясь в любви. Но он предпочел легкий путь – стать «как боги», вкусив плод с древа познания добра и зла. Совершив нечто «магическое», не благословленное Богом, то, что «помимо Бога». И йогу многие воспринимают так же – как вход в духовный мир «с заднего двора». В христианстве я должен нравственные заповеди исполнять, соблюдать пост, ходить в храм – а зачем? Пойду-ка я лучше в йога-центр, поделаю асаны и пранаямы, помедитирую и получу всё, чего мне не хватает!
Тем не менее, я надеюсь, что тех йогов, которые искренне ищут Бога, Господь так или иначе всё же приведет в Свою Церковь – единственный «корабль спасения». Я верю, что даже убежденные адепты йоги просто сбились с пути в поисках истинного Бога. Мне кажется, среди них может оказаться большое число будущих преданных чад Церкви. Они ведь ищут, а не являются «теплохладными» (см.: Откр. 3: 15–16).
Главное поле расхождений между христианством и йогой – это догматы. Что такое догма с точки зрения большинства? Это что-то, во что меня Церковь призывает верить, ничего не доказывая и не обосновывая. Но и у йогов есть свои догматы, то, во что они верят безусловно. И вот эти-то основополагающие установки у йогов – совсем иные, чем у христиан.
Христиане верят в Личного Бога
Это довольно сложно для восприятия: христиане исповедают веру в единого по существу, но троичного в Лицах Бога: Отца, Сына и Святого Духа – Троицу единосущную и нераздельную. В Триипостасного и притом Единого Личного Бога. Это трудно даже для христианского рассуждения, а с точки зрения большинства йогов и индуистов высшее начало в принципе не является личностью. Индуисты признают существование разумных духовных существ, некоторых из них они даже называют богами, но высшее начало – Брахман – они мыслят как нечто безличное.
Христиане исходят из того, что жизнь – одна
Широко распространенная в йогической среде идея реинкарнации противоречит всем христологическим догматам и находится в оппозиции христианским представлениям о том, что жизнь дается человеку только один раз, а потом смерть, последующее воскресение и суд (см.: Евр. 9: 27).
Это важнейшая мысль, которую Церковь даже не утверждала в качестве догмата – просто потому, что никому из христиан никогда не приходило в голову в этом сомневаться. Среди первых аргументов, которые традиционно приводят защитники учения о перевоплощении душ, – его якобы широчайшая распространенность и мнимая древность. Христианство, мол, возникло «всего» 2000 лет назад, а в переселение душ люди верили еще за тысячи лет до рождества Иисуса Христа.
Но ни древние греки, ни тем более латиняне, насколько можно судить по сохранившимся памятникам, не имели таких представлений в своей исконной традиции. Каковы были их реальные взгляды на посмертное существование, видно из мифологии, наиболее древние образцы которой восходят к Гомеру и Гесиоду: по смерти человека его душа сходит в мрачное подземное царство (Аид, Эреб, Тартар), где влачит безрадостное полупризрачное существование. Идеи метемпсихоза (греч. «переселение душ») возникли только во времена Пифагора и Платона (то есть в VI–IV вв. до н.э.), и разделяли их лишь приверженцы отдельных философских школ.
Древние египтяне мумифицировали тела умерших в надежде на будущее соединение их душ с плотью. Вера в грядущее воскресение тел имелась и у древних евреев, о чем свидетельствуют знаменитые пророчества Иезекииля о воссоединении и оживлении сухих костей (см.: Иез. 37: 1–14), Исаии – о восстании мертвых тел (см.: Ис. 26: 19), книги Иова – о возрождении из праха в последний день (см.: Иов 19: 25–27). Никаких упоминаний о переселении душ нет ни в египетских, ни в ветхозаветных книгах.
Об отношении христианства к теории перевоплощения можно судить уже по евангельской притче о богаче и Лазаре: Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его (Лк. 16: 22–23). Рассказчик этой притчи – Господь Иисус Христос – ясно свидетельствует, что после смерти человеческие души не переселяются из тела в тело, но, как замечает святитель Николай Сербский, «переходят в ту обитель, какую заслужили земными делами».
Интересно, что идеи переселения душ изначально не были свойственны и предкам ариев. По крайней мере в «Ригведе» (1700–1100 до н.э.) никаких следов учения о перерождении еще нет.
Христиане стремятся к вечной жизни в Царствии Небесном
И вновь вернемся к представлениям о цели жизни человека. Индуисты стремятся перестать страдать, а христиане – к тому, чтобы жить счастливо вместе с Богом и чтобы эта счастливая жизнь была бесконечной. Важнейшая христианская идея обожения – единения человека с Богом – основывается на осознании того, что и человек, и Бог – личности. А раз так, то, соединяясь с Богом, мы не становимся какой-то частью Его тела или клеткой в Его организме, совсем нет. Мы получаем потенциальную возможность созерцать Бога и вступать с Ним в общение.
Йога «без заморочек»
И все-таки обязательно найдется кто-нибудь, кто воскликнет: «Да нет мне никакого дела ни до философии, ни до религиозных представлений, ни до прочих премудростей и заморочек! Йога интересует меня исключительно как комплекс физических упражнений, дающих практический результат. Как эффективная система тренировок. Что, разве нельзя заниматься йогой “просто так”?»
Но в том-то и дело, что к физическим упражнениям йога никак не сводится. Если вы пришли заниматься в йога-студию, то будьте готовы к тому, что вам предстоит не только тренировать тело, осваивая различные позы, но и выполнять различные упражнения на «расширение сознания», практикуя специальную дыхательную гимнастику и медитируя. Практика йоги подразумевает обязательную медитацию!
Неужели совсем не бывает йоги без всей этой «духовности»? Бывает, только это уже не йога. Существует множество похожих систем упражнений, направленных на повышение гибкости, силы, устойчивости организма к возбудителям заболеваний – словом, на оздоровление. Пилатес, стретчинг и так далее. И если вас интересуют сугубо физические тренировки, то лучше среди этих направлений и искать. А не соблазняться йогой с ее «духовностью», от которой пахнет серой.
Дмитрий Дружинин
Православие.ру
